Рычков, николай михайлович. (1897–1959),

Родился в поселке Белохолуницкого завода Слободского уезда Вятской губернии в простой рабочей семье. С 12-летнего возраста стал работать. С юности тянулся к знаниям, но учиться ему пришлось недолго. После Февральской революции 1917 вступил в члены партии большевиков, а после Октябрьской революции стал работать в советских органах: ответственным секретарем и заведующим отделом Надеждинского Совета рабочих и солдатских депутатов. В июне 1918 вступил в ряды Красной Армии, сражался на Восточном фронте. В октябре того же года уехал на Урал, где до апреля 1919 служил в уездной чрезвычайной комиссии, а затем стал членом коллегий Вятской и Пермской губчека. В апреле 1920 его командировали на работу в военно-судебные органы Красной Армии. С мая 1920 по октябрь 1921 занимал должность заместителя председателя революционного трибунала войск ВОХР Восточно-Сибирского округа в Красноярске, а затем в течение года - в ревтрибунале 5-й армии в Иркутске.

В мае 1922 была учреждена советская прокуратура. Военные прокуратуры округов и фронтов формировались в августе-октябре того же года. Прокурорами назначались, главным образом, члены военных трибуналов и политработники. Одним из первых военных прокуроров становится и Н. М. Рычков. В октябре 1922 он был выдвинут на должность прокурора Восточно-Сибирского военного округа, а затем переведен на равноценную должность в Западно-Сибирский и Сибирский округа (в Омске и Новосибирске). Там Рычков служил до апреля 1927, а затем переводится в Москву на должность помощника прокурора в отдел военной прокуратуры Верховного Суда СССР.

В январе 1931 по решению ЦК партии Н. М. Рычков становится членом Военной коллегии Верховного Суда СССР. Здесь он служил в течение 6 лет. Именно в эти годы начал со страшной силой раскручиваться маховик репрессий, беспощадно перемалывавший судьбы сотен тысяч людей. Свою лепту в эту кровавую борьбу с «вредителями» и «контрреволюционерами» внес и Рычков.

Служба в органах военной юстиции принесла Рычкову ряд наград, а 20 августа 1937 он был удостоен ордена Ленина. Спустя неделю после этого события, Н. М. Рычков приказом Прокурора Союза ССР А. Я. Вышинского был назначен прокурором РСФСР. Пробыл он на этом посту всего пять месяцев.

19 января 1938 на 1-й сессии Верховного Совета СССР Николай Михайлович Рычков был утвержден народным комиссаром юстиции СССР (с 1946 министр юстиции СССР). 29 января 1948 Верховный Совет СССР освободил Н. М. Рычкова от должности министра юстиции. Только в конце 1948 Генеральный прокурор СССР Г. Н. Сафонов предложил ему должность заместителя военного прокурора Сухопутных войск. В апреле 1950 Рычков стал начальником 3-го управления Главной военной прокуратуры, а в апреле 1951 - заместителем Главного военного прокурора Советской Армии. В 1952 был направлен в Венгерскую народную республику для работы в качестве советника. 5 июля 1955 уволен в отставку по болезни.

За время нахождения на высоком посту Н. М. Рычков был дважды награжден орденами Ленина (в 1944 и 1945), орденом Красного Знамени, избран депутатом Верховного Совета СССР и получил воинское звание генерал-лейтенанта юстиции (1944). «Придирки» к нему начались сразу же после окончания Великой Отечественной войны. Вначале он получил выговор от Секретариата ЦК партии за то, что без предварительного согласования с ЦК назначал на должности председателей военных трибуналов. Потом появилась записка «О неправильном стиле руководства Министра юстиции тов. Рычкова Н. М.» В ней он обвинялся чуть ли не в полном развале всей работы министерства. На него взваливалась ответственность и за создание «специальных судов», которые по своей численности стояли на втором месте после народных судов, и за нарушения, которые допускали судьи и т. п.

Приведем в извлечении этот примечательный документ.

Записка Секретарю ЦК ВКП(б) А. А. Кузнецову

в отношении министра юстиции Н. М. Рычкова

СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) тов. КУЗНЕЦОВУ А. А.

О неправильном стиле руководства Министра юстиции

Союза ССР тов. Рычкова Н. М.

(Извлечение)

В работе судебных органов страны на протяжении последних лет и в настоящее время продолжают оставаться глубоко укоренившиеся серьезные недостатки.

Этими недостатками являются: массовке нарушения законов при рассмотрении судебных дел, безответственность судей за эти нарушения, волокита, многочисленные случаи злоупотреблений по должности и дискредитации, бюрократического отношения к запросам трудящихся, слабая юридическая квалификация судей и ревизоров, плохой подбор кадров, особенно народных судей.

Одной из главных причин такого положения дел в органах суда и юстиции является неправильный, формально-бюрократический стиль руководства Министерства юстиции СССР.

Деятельность Министерства юстиции СССР выражается в бесконечном количестве всякого рода письменных указаний, в многочисленных заседаниях и совещаниях, в бесполезных большею частью для дела различных обобщениях, в получении многочисленных отчетов и в переписке с местами. Ревизии, которые, кроме различных совещаний и директив, проводит Министерство юстиции, также очень мало помогают делу. Еще 23 мая 1941 г. решением ЦК ВКП(б) «О работе Управления судебных органов Наркомюста СССР» было отмечено плохое качество ревизий и слабость ревизорского состава.

Однако положение дел не изменилось. По-прежнему кадры ревизоров слабы, выезжают они на ревизии без серьезной предварительной подготовки, ограничиваются констатацией недостатков, не принимая на месте необходимых мер к их устранению. Да и недостатки вскрываются больше поверхностно, без необходимого глубокого анализа их причин.

Указанным выше решением ЦК ВКП(б) было предложено т. Рычкову реорганизовать Управление судебных органов, так как суды согласно Конституции СССР не управляемы, а подчиняются только закону.

Тов. Рычков не выполнил указанного решения ЦК ВКП(б) до настоящего времени.

Отсутствие оперативности работы в Министерстве юстиции наглядно характеризуется такими фактами:

а) сам Министр юстиции т. Рычков с начала своей деятельности в Министерстве, с 1938г. ни разу не выезжал на места по делам органов суда и юстиции;

б) первый зам. министра т. Рубичев в 1946 г. ни разу не выезжал на места;

в) даже начальник Управления общих судов т. Бакшеев, возглавляющий ревизионную работу, в 1946 г. не провел ни одной серьезной, обстоятельной ревизии работы судебных органов.

Тов. Рычков не сделал надлежащих выводов в смысле перестройки работы из ряда решений ЦК ВКП(б) и Совета Министров СССР:

а) решением июльского пленума ЦК ВКП(б) в 1940 г. были отмечены серьезные и многочисленные ошибки судебных органов в практике применения Указа от 26 июня 1940 г.;

б) постановлением СНК СССР от 29 июня 1944 г. были отмечены серьезные извращения, допущенные военными трибуналами, при рассмотрении дел по Указу от 26 декабря 1941 г.;

в) Решением ЦК ВКП(б) от 5 октября 1946 г. «О расширении и улучшении юридического образования», отмечено, что Министерство юстиции (т. Рычков) не приняло необходимых мер к расширению и улучшению высшего юридического образования;

г) в решении ЦК ВКП(б) от 8/VI-с. г. по делу члена коллегии Министерства т. Сударикова была отмечена недостаточность руководства т. Рычкова Управлением учебных заведений;

д) решением ЦК ВКП(б) от 18/ХI-с. г. отмечен ряд нарушений по назначению номенклатурных работников ЦК ВКП(б), допущенных т. Рычковым.

Следует отметить, что серьезным пороком в работе т. Рычкова является стремление смягчить остроту недостатков в работе органов юстиции с одной стороны, а с другой - нежелание портить отношения с ведомствами.

Тов. Рычков, например, считает неправильными такие оценки, как массовые нарушения законов судьями. Он заявил, будучи в ноябре с. г. на беседе в ЦК ВКП(б), что нет оснований говорить о массовом характере нарушений судьями законов, так как к общему количеству дел, рассматриваемых судьями, отменяемые приговоры по уголовным делам составляют в среднем незначительный процент.

Однако т. Рычков забывает, что незначительный процент отменяемых приговоров по уголовным делам в действительности составляют сотни тысяч граждан незаконно осужденных, из которых десятки тысяч находились в тюрьмах.

Такая «установка» объясняет в частности слабость борьбы органов юстиции с нарушениями законов в судах.

С другой стороны, т. Рычков, располагая материалами о серьезных недостатках в работе органов прокуратуры, в частности, по следствию, об ошибках в работе Верховного Суда СССР, как правило, стремится к разрешении этих вопросов в порядке взаимоотношений с этими ведомствами, не вынося их на рассмотрение Правительства или ЦК ВКП(б).

Не ставит он вопросов и о других министерствах, о неблагополучии в которых ему бывает известно из судебной практики.

Плохая работа судебных органов неоднократно отмечалась и в печати. Отметим попутно, что судебные работники стали почти постоянным персонажем в наших юмористических журналах.

В результате неправильного стиля руководства Министра юстиции СССР т. Рычкова в работе органов суда и юстиции имеются следующие, особенно крупные, изъяны в работе:

1. Низкий уровень юридической квалификации судебных работников и отсутствие заботы о закреплении на работе в суде и юстиции молодых специалистов.

На 1/Х-1939 г. работников органов суда и юстиции с высшим и средним образованием было 3222 чел. Начиная с 1939 г., из числа окончивших юридические институты, факультеты, школы и заочные юридические учебные заведения (высшие и средние) в органы суда и юстиции поступило 12 429 чел. Таким образом, общее количество работников с высшим и средним юридическим образованием должно было составлять 15 651 чел., что значительно превышало бы общее количество всех работников органов юстиции и суда.

Однако в настоящее время в органах суда и юстиции работают всего лишь 7 161 человек с высшим и средним юридическим образованием.

Министерство юстиции СССР за период с 1/Х-1939 г. по настоящее время потеряло из числа окончивших юридические учебные заведения, направленных на работу в органы юстиции и суда - 8 490 чел., т. е. две трети всех молодых специалистов, которых получили органы юстиции и суда.

Эту исключительно высокую текучесть кадров молодых специалистов руководители Министерства юстиции без всяких серьезных на то оснований оправдывают обстоятельствами военного времени. Но ссылка на войну является неубедительной. Дело в том, что Министерство юстиции СССР не заботится о закреплении в органах суда и юстиции молодых специалистов.

Еще хуже обстоит дело с обучением работников суда и юстиции в заочных юридических учебных заведениях. Во многих областях, краях и республиках количество работников юстиции и суда, вовлеченных в заочные юридические учебные заведения, исчисляется единицами: в Кемеровской области 16 народных судей не имеют юридического образования, но ни один из них в заочную систему обучения не вовлечен. В Казахской ССР из 104 народных судей, не имеющих юридического образования, только 44 учатся в заочной юридической школе. В Украинской ССР не учатся 382 народных судьи, не имеющих юридического образования и т. д.

Крайне велика текучесть среди народных судей. За 1945 г. из состава народных судей выбыло 1007 чел. или 14,6% их состава.

За 1945 и за 1946 г. в одной Ульяновской области из 44-х нарсудей выбыло 38 чел.

В итоге этой текучести народные судьи без юридического образования составили в 1946 г. 65%, против 51,8% в 1944 г. Число нарсудей с общим средним образованием составило 33% в 1945 г. против 63,7% в 1944 г.

Увеличилось количество всякого рода аморальных явлений: взятки, дискредитация, преступления по должности и т. п.

Министерство юстиции совершенно не занимается повышением квалификации ревизорского состава, членов областных и Верховных судов, особенно занимающихся гражданскими делами. В течение ряда лет не ведется никакой работы по подготовке и переподготовке руководящего состава органов юстиции и суда. Не принимается никаких действенных мер по обеспечению учебниками обучающихся в заочных учебных заведениях, хотя недостаток учебников является очень острым, что снижает качество учебы, а во многих случаях заочники из-за этого вынуждены бросать учебу, особенно в областях и республиках, подвергавшихся оккупации.

В судах, особенно в национальных республиках, как правило, отсутствует необходимая справочная литература, без которой крайне трудно обходиться при решении судебных дел.

Напрашивается прямой вывод, что т. Рычков крайне неудовлетворительно занимается кадрами.

2. Массовое нарушение законов при рассмотрении судебных дел.

Неблагополучное положение с кадрами работников органов суда и юстиции прямым своим следствием имеет массовые нарушения законов при рассмотрении судебных дел.

Насколько глубоко укоренились эти нарушения законов видно из того, что из общего числа обжалованных приговоров в 1938 г. на 580 108 осужденных, кассационные инстанции оставили в силе приговоры лишь на 306 382 осужденных или 52,8%. А спустя семь лет, в 1945 г., из общего числа обжалованных приговоров на 475 748 осужденных - кассационные инстанции оставили в силе приговоры на 288 388 осужденных (60,7%). Следовательно, нарушение законов при рассмотрении дел в судах приняло постоянный и массовый характер. Подобная стабильность судебных ошибок подрывает доверие трудящихся к советскому правосудию.

Особенно нетерпимо положение с рассмотрением в судах дел, по которым обвиняемые содержатся под стражей. Ошибки и нарушения по этой категории дел очень велики.

Только одним Верховным судом РСФСР, в результате рассмотрения дел, истребованных с мест, за 1945 год и первый квартал 1946 года освобождено из тюрем незаконно осужденных 6 170 человек.

В отдельных союзных республиках нарушение законов при рассмотрении дел в судах приобрело широкие размеры.

В Казахской ССР в 1945 году отмена, прекращение и изменение приговоров составляло 33,6%, в Туркменской ССР - 33,4%, в Узбекской ССР - 43,7%.

Незаконное осуждение большого числа граждан из года в год продолжается...

3. Постоянный характер серьезных недостатков в работе судебных органов, как следствие формально-бюрократического стиля руководства Министерства юстиции СССР и его органов.

Министерство юстиции ССР и его органы не принимают оперативных и организационных мер к искоренению конкретных недостатков в работе судебных органов. Зато с 1938 г. по 1945 г. Министром юстиции издано 887 руководящих приказов, - все они носят, как правило, стандартный характер, и почти нет случаев, когда бы тот или иной приказ был выполнен полностью и в срок…

4. Запущенность в деле организации судебных учреждений.

Министерство юстиции СССР организует судебные учреждения, но в этой работе оно нередко нарушает требования Конституции СССР и Закона о судоустройстве СССР. Так, например:

а) в последние годы Министерство юстиции СССР стало создавать так называемые «специальные участки» народных судов, не предусмотренные ни Конституцией СССР, ни Законом о судоустройстве СССР.

В результате на местах созданы и действуют три новых вида народных судов: «специальные участки» по делам о хулиганстве, «специальные участки» по делам о нарушениях Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26.VI.1940 года и «специальные участки» по делам о преступлениях несовершеннолетних, а всего 237 «специальных участков» народных судов.

Кроме того, имеется еще 81 участок народных судов, на которые наряду с общей подсудностью, возложена обязанность рассматривать дела о хулиганстве и о преступлениях несовершеннолетних, поступающие в народные суды других участков данного города или района…

б) На Министерство юстиции СССР возложена обязанность заниматься организацией специальных судов, контролировать состояние работы судебных органов и давать руководящие указания по организации и улучшению их работы. Однако эту обязанность Министерство юстиции не выполняет.

На территории СССР действуют 887 специальных судов, организация которых приобрела массовый характер. По своей численности специальные суды стоят на втором месте после народных судов.

В Москве образован и действует трамвайный линейный суд, рассматривающий, главным образом, дела о прогулах работников трамвайного парка и о мелких хищениях, т. е. по существу своей деятельности, не имеющий ничего общего со специальными судами.

Столь многочисленная сеть специальных судов, действующих в настоящее время, крайне снижает их значение...

Министерство юстиции СССР, запутавшись в организации специальных судов, оказалось неспособным провести необходимые мероприятия по упорядочению их сети. Этот вопрос был поставлен Управлением кадров ЦК ВКП(б). Но т. Рычков вместо того, чтобы серьезно подумать над необходимостью резко сократить сеть специальных судов, стал на путь, как нам известно, защиты своих ведомственных интересов и не соглашается, в ущерб для дела, кардинально решить эти вопросы.

Неспособность Министерства юстиции СССР сказалась и на работе по выполнению статьи 109 Конституции СССР и статьи 10 Закона о судоустройстве СССР.

Статья 109 Конституции СССР и ст. 10 Закона о судоустройстве СССР предусматривают избрание народных судов гражданами района на основе всеобщего, прямого и равного избирательного права при тайном голосовании - сроком на три года.

С момента принятия Конституции СССР до начала Отечественной войны прошло более четырех лет, но выборы народных судей Министерство юстиции СССР не смогло организовать.

Оно и теперь плохо проводит необходимую подготовительную работу к выборам народных судей.

В результате этого народные суды действуют не в соответствии с Конституцией СССР уже в течение девяти лет...

Перечисленные выше недостатки относятся к наиболее важным, но они не исчерпывают всех недостатков.

Считаем, что в дальнейшем нужна коренная перестройка работы органов юстиции, т. к. Министерство юстиции СССР по существу превратилось в орган, покровительствующий недостаткам, процветающим в судебной системе.

Считаем, что т. Рычкова в интересах дела надо очень серьезно предупредить, иначе он, а вместе с ним Министерство юстиции СССР и его органы на местах по-прежнему будут не выполнять те требования, какие к ним предъявляются Партией и Правительством.

Вносим предложение вызвать т. Рычкова на беседу в ЦК ВКП(б) и одновременно просим Вас разрешить отделу Управления кадров ЦК ВКП(б) направить настоящую записку в личное дело т. Рычкова, как заключение о его работе.

Зам. начальника Управления

кадров ЦК ВКП(б) (Никитин)

Зам. зав. отделом Управления

кадров ЦК ВКП(б) (Бакакин)

Российский государственный архив социально-политической истории. Ф. 17, оп. 100, д. 279017, л. 18-26.

Но вернемся к органам прокуратуры. Накануне Великой Отечественной войны Прокуратуру Союза ССР возглавил В. М. Бочков. Это было довольно странное выдвижение, поскольку Бочков не только не имел никакого юридического образования, но и вообще, даже отдаленно, не был как-либо связан с деятельностью органов прокуратуры, юстиции или суда. Не занимал он и высоких партийных постов. Возможно, И. В. Сталин хотел, чтобы в столь суровое время (в мире уже полыхала Вторая мировая война) прокурорскую систему в стране возглавлял военный, то есть человек, безоговорочно признающий дисциплину. Не исключено, что столь высокому назначению Бочков обязан В. М. Молотову, к которому был довольно близок.

* * *

Родился 20 ноября 1897 в поселке Белохолуницкого завода Слободского уезда Вятской губернии, в простой рабочей семье. С 12 лет служил мальчиком на побегушках на том же заводе, где работал отец. После свержения царя, в марте 1917, Н. М. Рычков вступил в члены РСДРП(б) и тут же поступил на службу в советские органы. В июле 1918 года стал красногвардейцем. Затем способному молодому человеку доверили более ответственный пост - он становится секретарем и членом коллегии Вятской губчека. В апреле 1920 решением ЦК партии Н. М. Рычков был откомандирован на работу в военно-судебные органы Красной армии. В мае 1922 была учреждена советская прокуратура. Прокурорами назначались, главным образом, члены военных трибуналов и политработники. Одним из первых военных прокуроров становится и Николай Михайлович Рычков. С октября 1922 года до апреля 1927 он последовательно занимает различные должности прокуроров военных округов. В мае 1927 Н. М. Рычкова переводят в Москву помощником прокурора в отдел военной прокуратуры Верховного суда СССР. В январе 1931 К ВКП(б) выдвинул Николая Михайловича на очень ответственный пост - члена военной коллегии Верховного суда СССР. 28 августа 1937 приказом Прокурора Союза ССР Вышинского Николай Михайлович Рычков назначается прокурором республики. Пробыл на этом посту пять месяцев. 19 января 1938 он был утвержден народным комиссаром юстиции СССР. Особенно напряженно пришлось работать наркому юстиции СССР Н. М. Рычкову в период Великой Отечественной войны. Пост наркома (а с 1946 - министра) юстиции СССР Н. М. Рычков занимал 10 лет. 29 января 1948 в соответствии с решением ЦК ВКП(б) Верховный Совет СССР освободил Н. М. Рычкова от должности министра юстиции СССР. В 1948–1951 Николай Михайлович занимал различные руководящие должности в системе органов военной прокуратуры. В 1952 Н. М. Рычков был откомандирован в Венгерскую Народную Республику «для работы в качестве советника по вопросам суда и прокуратуры». 5 июля 1955 уволен в отставку «по болезни».

Скончался Н. М. Рычков 28 марта 1959 в поселке Малаховка Люберецкого района Московской области. Похоронен в Москве.

Когда Н. М. Рычков пришел в прокуратуру республики, то обнаружил, что на ряде важнейших участков центрального аппарата «положение было катастрофическим», особенно в отделе жалоб. Там без всякого движения лежали (большей частью в мешках) почти 20 тысяч жалоб и заявлений граждан, по словам Рычкова, «вплоть до личных, интимного порядка, писем помощников прокурора». В то время как отдел был завален жалобами, оперативные отделы их почти не рассматривали. Еще более удручающее положение сложилось в областных прокуратурах. Служебная дисциплина была низкой. Направленные на места из Прокуратуры РСФСР жалобы, даже взятые на контроль, не рассматривались месяцами. На запросы прокуратуры республики местные прокуроры, по существу, не реагировали. Н. М. Рычков стал вызывать к себе прокуроров областей для личных бесед. К январю 1938 года Николай Михайлович решительно перестроил всю работу по рассмотрению писем и заявлений граждан, вследствие чего в Прокуратуре РСФСР вместо 20 тысяч остались нерассмотренными всего 650 первичных и повторных заявлений.

* * *

Еще более «скорострельным» был срок нахождения в должности Прокурора РСФСР Ивана Терентьевича Голякова. Он занимал ее с 31 января 1938 года по 14 апреля 1938 года.

Николай Михайлович Рычков

«Крепкий большевик»

Николай Михайлович Рычков родился 20 ноября 1897 года в поселке Белохолуницкого завода Слободского уезда Вятской губернии, в простой рабочей семье. Его отец, Михаил Рычков, сын крепостного крестьянина, с тринадцатилетнего возраста познал тяжесть труда. Он работал в Вятской губернии, в Баку, в Омске и, наконец, освоив профессию литейщика, перебрался на Урал, где до самой смерти в мае 1917 года трудился на Надеждинском заводе в Кабаковске. Мать, вышедшая из семьи плотника, всю жизнь хлопотала по хозяйству. «Семья была большая, здоровье у отца слабое, и материальная нужда всегда была спутницей нашей жизни», – вспоминал позднее Рычков.

Николай рано приобщился к труду – надо было помогать отцу. С двенадцати лет он служил мальчиком на побегушках на том же заводе, затем пристрастился к токарному делу и, пробыв какое-то время в учениках, стал квалифицированным токарем по металлу. На Надеждинском заводе Николай Рычков работал до Февральской революции.

С юности Николай постоянно тянулся к знаниям, однако учиться ему почти не довелось. Когда семья проживала в Баку, он был принят в Пушкинское начальное училище и пробыл там два с половиной года. Но учеба закончилась очень скоро, так как отец, уволенный с работы за участие в забастовке, вынужден был перебраться на Урал. Там Николая в школу не приняли под предлогом отсутствия мест. На самом деле, как вспоминал Н. М. Рычков, требовалась «смазка», другими словами – взятка, но его отец свободными деньгами не располагал. Николай по мере сил и возможностей занимался самообразованием, много, но бессистемно читал, однако ни в какие учебные заведения так и не поступил.

Еще до Февральской революции Рычков близко познакомился с некоторыми революционерами, и те стали снабжать его нелегальной литературой. После свержения царя, в марте 1917 года, когда на Надеждинском заводе стали создаваться первые партийные группы, Н. М. Рычков вступил в члены РСДРП (б). Рекомендовали его в партию рабочие Василий Соболев и Семен Маков. Сразу же после Октябрьской революции девятнадцатилетний Николай Рычков поступил на службу в советские органы. Первое время был ответственным секретарем, а затем и заведующим отделом Надеждинского Совета рабочих и солдатских депутатов. В 1918 году уральские рабочие избрали его делегатом V Чрезвычайного съезда Советов. В июле 1918 года он стал красногвардейцем. Н. М. Рычкову довелось сражаться на Восточном фронте, на ялуторовском направлении. В октябре 1918 года он оставил военную службу и уехал на Урал, где до апреля 1919 года служил в Белохолуницкой и Слободской уездных чрезвычайных комиссиях. Затем способному молодому чекисту доверили более ответственный пост – секретаря и члена коллегии Вятской губчека. Через три месяца его перевели на ту же должность в Пермскую губернию. В апреле 1920 года решением ЦК партии Н. М. Рычков был откомандирован на работу в военно-судебные органы Красной армии. С мая 1920-го по октябрь 1921 года он занимал должность заместителя председателя революционного трибунала войск ВОХР Восточно-Сибирского округа в Красноярске, а затем в течение года – ревтрибунала 5-й армии в Иркутске.

В мае 1922 года была учреждена советская прокуратура, а в августе – октябре стали формироваться военные прокуратуры округов и фронтов. Прокурорами назначались главным образом члены военных трибуналов и политработники. Первым прокурором Военной коллегии Верховного трибунала при ВЦИК (позднее он именовался уже Главным военным прокурором) стал Николай Иванович Татаринцев, тридцатилетний большевик, бывший во время Гражданской войны комбригом, а затем председателем военного трибунала 5-й армии.

Одним из первых военных прокуроров становится и Николай Михайлович Рычков. В октябре 1922 года Н. И. Татаринцев, его бывший начальник по ревтрибуналу 5-й армии, выдвинул Н. М. Рычкова на должность военного прокурора Восточно-Сибирского военного округа, откуда тот в феврале 1923 года был переведен в Западно-Сибирский и Сибирский округа (в Омске и Новосибирске). Там Рычков прослужил до апреля 1927 года.

В мае 1927 года Н. М. Рычкова переводят в Москву помощником прокурора в отдел военной прокуратуры Верховного суда СССР, который тогда возглавлял Петр Ильич Павловский. Наконец, в январе 1931 года, ЦК ВКП(б) выдвинул Николая Михайловича на более ответственный пост – он стал членом Военной коллегии Верховного суда СССР. Именно тогда начал со страшной силой раскручиваться маховик репрессий, беспощадно перемалывавший судьбы сотен тысяч людей. Свою кровавую лепту в борьбу со всякого рода «контрреволюционерами», «вредителями» и иными «врагами народа» внесла и Военная коллегия Верховного суда СССР во главе с такой одиозной личностью, как В. В. Ульрих. Конечно же, и сам Рычков был одним из тех, кто приводил в движение зловещий маховик.

В октябре 1933 года Н. М. Рычков, как и все другие члены партии, проходил чистку в комиссии партийной ячейки Прокуратуры СССР и Верховного суда СССР. Он подробно рассказал о себе и своей служебной деятельности, ответил на вопросы.

Первым в прениях выступил заместитель Председателя Верховного суда СССР М. И. Васильев-Южин. Он сказал: «Товарищ Рычков один из самых вдумчивых членов Военной коллегии, но по судебным делам в отдельных случаях им допускались ошибки. Например, был случай, когда он приговорил к высшей мере наказания машиниста. Надзорная тройка заменила долгосрочным лишением свободы. В остальном товарищ Рычков крепкий большевик».

Выступивший вслед за ним председатель Военной коллегии В. В. Ульрих назвал Рычкова одним из лучших членов коллегии. Он не согласился с оценкой Васильева-Южина, что осуждение машиниста к расстрелу – судебная ошибка, так как тот, по его словам, был в самом деле виноват. Комиссия постановила: «Рычкова Н. М. считать проверенным».

Служба в органах военной юстиции принесла Н. М. Рычкову ряд наград. В 1928 году Реввоенсоветом республики он был награжден именными серебряными часами, а в 1933 году – золотыми. 20 августа 1937 года «за образцовое выполнение задания правительства» удостоен высшей награды – ордена Ленина.

К тому времени Николай Михайлович был женат на дочери профессионального революционера, Ариадне Михайловне Морозовой. Его жена работала врачом-педиатром в клинике МГУ (после войны она была сотрудником Московского городского отдела здравоохранения). У Рычкова было четверо детей: сыновья Виктор, Юрий и Борис и дочь Наталья.

28 августа 1937 года приказом Прокурора Союза ССР Вышинского Николай Михайлович Рычков был назначен прокурором республики. Пробыл он на этом посту всего пять месяцев. Когда он пришел в прокуратуру республики, то обнаружил, что в ряде важнейших участков центрального аппарата «положение было катастрофическим», особенно в отделе жалоб – там без всякого движения лежали, большей частью в мешках, почти 20 тысяч жалоб и заявлений граждан, «вплоть до личных, интимного порядка, писем помощников прокурора». Оперативные отделы их почти не рассматривали. Еще более удручающее положение сложилось в областных прокуратурах. Служебная дисциплина была низкой. На запросы прокуратуры республики местные прокуроры, по существу, не реагировали. Н. М. Рычков стал вызывать к себе прокуроров областей для личных объяснений. К январю 1938 года Николаю Михайловичу удалось решительно перестроить всю работу по рассмотрению жалоб – теперь в Прокуратуре РСФСР вместо 20 тысяч остались нерассмотренными всего 650 первичных и повторных заявлений.

12-19 января 1938 года в Москве состоялась 1-я сессия Верховного Совета СССР. После уничижительной критики наркома юстиции СССР Н. В. Крыленко, прозвучавшей в речи депутата Багирова, всем стало ясно, что удача на этот раз улыбнулась Рычкову. 19 января на третьем, заключительном совместном заседании Совета Союза и Совета Национальностей выступил В. М. Молотов с речью об образовании нового правительства СССР. Перечисляя его состав, он просил депутатов утвердить народным комиссаром юстиции СССР Николая Михайловича Рычкова.

За время своей работы в Народном комиссариате юстиции СССР Н. М. Рычков совместно с Прокурором Союза ССР подписал целый ряд приказов, направленных на усиление борьбы с преступностью, – все они свидетельствуют о чрезвычайной жесткости проводимой тогда политики. Так, в июле 1940 года совместно с М. И. Панкратьевым он направил на места приказ, в соответствии с которым рабочие и служащие, допустившие опоздания без уважительных причин более чем на двадцать минут после обеденного перерыва или самовольный уход с работы ранее чем за двадцать минут до обеденного перерыва, подлежали привлечению к уголовной ответственности как за прогул (по части 2-й статьи 5-й Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 года).

Стоит напомнить, что спрос с работников органов прокуратуры и юстиции, а также судей за неукоснительное выполнение приказов был тогда самый строгий. Любые послабления в карательной практике могли повлечь за собой не только отрешение «провинившегося» от занимаемой должности, но и предание его суду. В августе 1940 года коллегия Наркомюста СССР под председательством Рычкова дважды рассматривала вопросы применения указа от 26 июня 1940 года. Несколько судей, проявивших либерализм в отношении «прогульщиков», сами были отданы под суд. Был уволен нарком юстиции Белорусской ССР, который отказался привлекать к ответственности за прогулы временных и сезонных работников, полагая, что действие указа распространяется только на лиц, постоянно работающих на производстве. Рычков строго предупредил также наркомов юстиции Украины, Узбекистана и Азербайджана.

С началом Великой Отечественной войны наркому юстиции СССР Н. М. Рычкову пришлось работать особенно напряженно. Он направил на места множество указаний и приказов, обращая особое внимание на наведение порядка в исполнении судебных решений, необходимость чуткого отношения к обращениям военнослужащих и членов их семей. В экстренном порядке был подготовлен сборник законодательных актов о пособиях, пенсиях и льготах семьям военнослужащих рядового и начальствующего состава. В одном из своих приказов от 29 июня 1941 года Рычков отмечал, что в эти трудные для всей страны дни «прямым преступлением является волокита, бюрократизм при рассмотрении уголовных и гражданских дел». В другом приказе он обращал внимание на то, что «ни на один день ни один участок народного суда не должен оставаться без народного судьи». Начальники управлений Наркомюста и наркомы юстиции союзных республик должны были лично «ежедневно и ежечасно» решать вопросы укомплектования судов.

Пост наркома (а с 1946 года – министра) юстиции СССР Н. М. Рычков занимал десять лет. За это время он дважды был награжден орденом Ленина, двумя орденами Кр асного Знамени. Был избран депутатом Верховного Совета РСФСР 1-го созыва (в 1938 году) и депутатом Верховного Совета СССР 2-го созыва (в 1946 году). 28 августа 1944 года ему присвоили воинское звание генерал-лейтенанта юстиции.

«Придирки» к Н. М. Рычкову начались сразу же после окончания Великой Отечественной войны. Вначале он получил выговор от Секретариата ЦК ВКП(б) за назначение людей на должности председателей военных трибуналов без предварительного согласования с ЦК партии. В декабре 1946 года заместитель начальника управления кадров ЦК ВКП(б) Никитин и заместитель заведующего отделом этого же управления Бакакин направили на имя секретаря ЦК ВКП(б) А. А. Кузнецова большую записку «О неправильном стиле руководства министра юстиции Союза ССР тов. Рычкова Н. М.». В ней Николай Михайлович обвинялся чуть ли не в полном развале всей работы Министерства юстиции. На него возлагалась также ответственность за создание «специальных судов» (их было тогда в стране 887), которые по своей численности уже стояли на втором месте после народных судов, и за нарушения, допускавшиеся судьями.

Авторы записки делали следующий вывод: «Считаем, что т. Рычкова в интересах дела надо очень серьезно предупредить, иначе он, а вместе с ним и Министерство юстиции СССР и его органы на местах по-прежнему будут не выполнять те требования, которые к ним предъявляются Партией и Правительством». Вскоре к служебным неурядицам добавились и личные. Комитет партийного контроля при ЦК ВКП(б) объявил ему выговор за незаконное расходование на строительство личной дачи денежных средств и стройматериалов, принадлежащих министерству.

29 января 1948 года в соответствии с решением ЦК ВКП(б) Верховный Совет СССР освободил Рычкова от должности министра юстиции. Было ему тогда 52 года. Он хорошо понимал, что это конец его карьеры, и очень переживал. До декабря того же года он находился в резерве Главного управления кадров, так как подходящей должности для него не оказалось. В конце 1948 года Генеральный прокурор Союза ССР Г. Н. Сафонов предложил Н. М. Рычкову должность заместителя военного прокурора Сухопутных войск, и Рычков снова вернулся в лоно военной прокуратуры. Спустя полтора года, в апреле 1950 года, Г. Н. Сафонов выдвинул Николая Михайловича на новую в Главной военной прокуратуре должность начальника 3-го управления (по судебному надзору), а в апреле 1951 года назначил его заместителем Главного военного прокурора. Однако занять более высокую должность ему больше не пришлось. Вскоре его отправили в почетную ссылку.

В 1952 году Н. М. Рычков был откомандирован в Венгерскую Народную Республику «для работы в качестве советника по вопросам суда и прокуратуры». 5 июля 1955 года его уволили в отставку «по болезни». Здесь его задержали почти до самой пенсии.

Остается только добавить, что старший сын Николая Михайловича, Виктор, погиб двадцатилетним в самом начале Великой Отечественной войны.

Скончался Н. М. Рычков 28 марта 1959 года в поселке Малаховка Люберецкого района Московской области. Похоронили его в Москве.